Как Гатчина из «маленькой Пруссии» стала «самым благоустроенным городом России»
О чём могут рассказать гатчинские дворцы и парки - выяснял Город+.
23:41 вс, 15 июля, 2018
Гатчина - один из немногих петербургских пригородов, официально не входящих в административные границы Северной столицы. «Захолустная» доля в истории этого города иногда играла во благо, порой же казалась его проклятием. Что помнят гатчинские дворцы и улицы, выяснял Город+.
Имение фаворита
Несмотря на то, что Гатчина гораздо старше Петербурга (первые достоверные упоминания о поселении относятся к XV веку), более или менее заметной она становится в середине XVIII столетия, когда в 1766 году императрица Екатерина II жалует эти земли своему фавориту, графу Григорию Орлову. Последний сразу же занялся возведением дворца, которое было поручено архитектору Антонио Ринальди. Внушительный особняк строился без малого 15 лет - и был завершён только к 1781 году.
И хотя дворец строился по последнему слову европейской моды тех лет, он стал уникальным для России явлением. Архитектор умело сочетал в своём творении элементы итальянского палаццо и английского охотничьего замка, используя при этом российский материал - пудостский камень, добываемый в Карелии. Две башни центрального фасада - Часовая и Сигнальная - появились ещё при первом владельце. На одной из них Орлов установил куранты, а вторая спустя полвека стала пунктом линии оптического телеграфа, за что и получила своё название. Во времена Орлова, правда, она особого именования не имела, хотя могла бы называться, к примеру, Смотровой - гостей резиденции часто приглашали туда «обозревать окрестности». Достоверного описания убранства дворца времён Орлова не сохранилось, однако современники называли обстановку в особняке великолепной и отмечали тщательно подобранную коллекцию итальянского искусства, которой граф украсил своё имение. Рядом с дворцом Орлов разбил первый в России пейзажный парк «в английском вкусе». Парк прорезали системой прудов с искусственными островами и мостами. Романтический облик довершал грот, выходящий к одному из водоёмов. Это сооружение носило не только декоративную функцию - но являлось ещё и началом потайного хода в замок.
Недостроенное имение, судя по сохранившимся сведениям, не мешало Орлову бывать в Гатчине, а также часто приглашать в гости государыню. «Екатерина любила посещать усадьбу «Гатчинского помещика», как она называла Г. Г. Орлова, и каждое лето неоднократно приезжала в Гатчину и проводила здесь по несколько дней. Последний раз императрица посетила Гатчинский дворец, причем в сопровождении цесаревича и его супруги, 23 мая 1777 года, когда работы во дворце уже подходили к концу», - отмечается на сайте Государственного музея-заповедника «Гатчина». После смерти графа в 1783 году императрица выкупила имение фаворита в казну и подарила своему сыну, будущему императору Павлу I, с именем которого неразрывно связана история Гатчины.
«Маленькая Пруссия» в сердце России
Павел, любивший затевать различные организационные проекты, активно «репетировал» в Гатчине роль будущего царя. По проекту архитектора Винченцо Бренна был расширен и надстроен замок, обновлены его интерьеры, а английский газон перед главным фасадом заменён на плац - для столь любимых Павлом манёвров, парадов и маршей. Пейзажный парк переделан в регулярный - романтические лохматые кущи сменились чётко расчерченными аллеями и аккуратно подстриженными деревьями. Современники Павла вспоминали, что итальянское палаццо Орлова превратилось в грозную крепость, окружённую рвами, шлагбаумами и бастионами.
«По указу и под непосредственным наблюдением великого князя прокладывались улицы, возводились общественные здания, появлялись мануфактуры и фабрики. Гатчинская мыза превратилась в маленькое государство, напоминавшее современникам Пруссию, порядки которой великий князь в тот период считал образцом государственного устройства. Не случайно одним из кумиров Павла был прусский король Фридрих II Великий, с которым он познакомился во время своего первого заграничного путешествия в 1776 году. Его влияние явственно ощущается и в военных начинаниях цесаревича. Знаменитые «гатчинские войска» к ноябрю 1796-го насчитывали почти две с половиной тысячи человек. Ежегодно весной и осенью в Гатчине производились учения. На озерах разыгрывались маневры гатчинской флотилии с абордажами и десантами», - говорится в статье на сайте музея.
Однако не только военными забавами и организацией порядка занимался в Гатчине будущий император. Не забывал он и об увеселениях для себя и приближённых ко двору. Здесь устраивались пышные приёмы и балы, давались спектакли, оперы и балеты, часто экспериментальные и оригинальные для своего времени - например, некоторые постановки создавались придворными, которые сами исполняли в них роли, в том числе и танцевальные партии. Эти спектакли по большей части состояли из песен и балета - можно сказать, являли собой некий прообраз современных мюзиклов. Под открытым небом играла музыка - эту традицию уже в наши дни старается поддерживать музей, устраивая в дворцовом парке фестивали классической музыки и световые инсталляции.
«Утро всё в жертву приносилось Марсу и Беллоне, а остальная часть дня посвящаема была забавам… Стол всегда прекрасный, по вечерам музыка в саду и разные игры, или благородный театр или немецкий; в саду качели, кегли, свайка, в комнатах волан, жмурки, фанты, танцы и разные другие игры. Всякий ими пользовался и принимал во всех забавах участие. Свобода в обращении у меньшего двора ничем не стеснялась, и каждый забывал, что у будущего царя в гостях», - вспоминал великокняжеский период жизни Гатчины князь И. М. Долгоруков.
Вступив на престол, Павел продолжил заниматься усовершенствованием Гатчины. Одним из первых указов в 1796 году он даровал любимому имению статус города. Император хотел сделать Гатчину образцовым городом для всей страны. Помимо постоянного благоустройства как собственной резиденции, так и всего поселения, Павел всеми силами старался сделать Гатчину центром светской жизни, продолжая устраивать балы и праздники для вельмож и простого народа.
Будучи уже императором, Павел построил в Гатчине ещё один дворец - Приоратский - и принёс его в дар Мальтийскому ордену, магистром которого являлся. Любитель рационального подхода ко всему, государь возвёл новый дворец из... земли. Здание построено архитектором Н. А. Львовым в прусском стиле и с прусской же рачительностью - за исключением фундамента, выполненного из пудостского камня, дворец состоит из специальным образом высушенных и спрессованных земляных блоков. Сегодня это единственное в России землебитное строение конца XVIII века.
Второе дыхание: паранойя императора как источник технического прогресса
После смерти Павла I в 1801 году Гатчину на долгие годы заняла вдовствующая императрица Мария Фёдоровна. Она продолжила заниматься обустройством города, а также сохранением памяти венценосного супруга. Её старший сын, сменивший Павла на престоле, Александр I, интереса к Гатчине не проявлял и бывал там редко, а вот следующий за ним государь, Николай I, это имение полюбил. Судя по сохранившимся запискам царя, Гатчина напоминала ему о детстве - и хотя ему было всего пять лет, когда Павел умер, память об отце оказалась неразрывно связана именно с этим местом. Вскоре после восшествия на престол в 1825 году Николай решает обустроить в Гатчине свою охотничью резиденцию, но дворец к этому времени уже устарел и оказался неудобен для императора. Однако Николай не перестаёт изредка бывать здесь, а в 1840-х годах затевает глобальную перестройку замка и открывает в нём мемориальный кабинет Павла I.
Как бы то ни было, большую часть XIX столетия дворец в Гатчине не играет важной роли в жизни двора: сюда приезжают крайне редко - сын Николая Александр II вообще не жаловал Гатчину вниманием, предпочитая ей Царское Село. Отчасти это обстоятельство побудит его сына, императора Александра III, избегать Царского Села и поселиться именно в тихой Гатчине. Взошедший на престол на фоне убийства отца, Александр III стремился, во-первых, больше оставаться наедине с собой и избегать публичных выходов, а, во-вторых, максимально себя обезопасить. С параноидальных страхов императора (что, конечно, не удивительно, учитывая, что его предшественник погиб от рук террористов) начинается новая веха в жизни Гатчины - и ещё один её расцвет.
«Чаще всего мемуаристы и историки писали о паническом бегстве монарха в стремлении обезопасить свою жизнь. Однако императрица Мария Федоровна в одном из писем прямо говорила, что «Саша был так счастлив выехать из города, который стал таким отталкивающим для него после всех горестей и ужасов, пережитых нами там». В пользу Гатчины сыграли два обстоятельства: уединенность дворца и его относительная отдаленность от столицы и то, что в отличие от Царского села, Гатчина не была столь тесно связана с предыдущим царствованием. В. П. Мещерский записал слова Александра III, что «Царское слишком полно воспоминаний о покойном отце», - рассказывается на сайте музея.
Большинство проходов между частями дворца были заделаны, количество постов охраны на территории парка и дворца увеличилось в десятки раз, а рабочие же, обустраивавшие дворец для государя, проходили туда по пропускам с фотографией - неслыханная для тех лет новинка, ведь даже паспорта тогда ещё не сопровождались изображениями владельцев. Благодаря стремлению императора к затворничеству и тотальному контролю за безопасностью, министры стали приезжать на приём из столицы - в Гатчину. Для этого было налажено регулярное железнодорожное сообщение с Петербургом. Кроме того, в Гатчину был ещё в XIX веке проведён телефон, город стремительно электрифицировался, во дворце и у обычных жителей появились канализация и водопровод. После смерти Александра III Гатчина стала постоянным местом жительства его супруги, Марии Фёдоровны. Она продолжила благоустраивать город, строить больницы и школы, а также заниматься благотворительностью. В результате Гатчина стала, наконец, олицетворением мечты своего первого августейшего владельца - в 1900 году на Всемирной выставке в Париже её признали самым обустроенным малым городом России.
Фото: ru.wikipedia.org, gatchinapalace.ru, forum.citywalls.ru
Текст: Город+